Дистрибьюторская компания Арткино выпускает в прокат культовую комедию «Формула любви» выдающегося кинорежиссёра Марка ЗАХАРОВА после полной цифровой реставрации изображения и звука..

Фильм о приключениях графа Калиостро в России был задуман 40 лет назад, вышел на телеэкраны 30 декабря 1984 года, сразу став всенародно любимым. Его диалоги сразу ушли в народ и их продолжают цитировать по сей день. Хитом стала и песня Геннадия Гладкова «Уно моменто», которую на экране исполняет комический дуэт из Александра Абдулова и Семёна Фарады. «Формула любви» - это вольная экранизация одноимённой повести Алексея Толстого, написанной тем в эмиграции около 100 лет назад. Довольно мрачную повесть советского классика Григорий Горин и Марк Захаров превратили в искромётную мистическую комедию. Картина предвосхитила появление Кашпировского и других «чудотворцев» 80-х годов.

СЮЖЕТ
Музыкальная комедия по мотивам повести Алексея Толстого «Граф Калиостро» . В 1780 году Джузеппе Калиостро прибыл в Россию для представления высшей знати. Умыкнув под предлогом лечения отца юную Марью Ивановну, граф пытается влюбить в себя девицу, но безуспешно. В провинциальном поместье, где волею случая оказались путешественники, живет юноша, влюбленный в мраморную статую. С помощью Калиостро он надеется оживить мрамор, но встреча с живой Машей все меняет...

ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, ЧТО…

• "Формула любви" является вольной экранизацией повести Алексея Николаевича Толстого "Граф Калиостро", написанной 100 лет назад. Толстой начал писать её ещё в 1918году в Одессе, а закончил в Париже в 1921 году. В разные годы повесть выходила под названиями "Лунная сырость" и "Счастье любви".

• Автор сценария фильма Григорий Горин сильно трансформировал повесть, текст стал легче, тоньше, печальнее и смешнее. У Толстого помещик Алексей Федяшев был влюблён не скульптуру, а в портрет Прасковьи Павловны Тулуповой, умершей владелицы усадьбы.
• Мария в повести была женой Калиостро, безумной страстью к которой воспылал князь Потёмкин и хотел похитить её на балу, из-за чего магическая чета срочно выехала из Петербурга и оказалась под Смоленском.

• По Толстому у Калиостро один слуга - эфиоп Маргадон, второго придумал Горин по просьбе актёра Александра Абдулова, которому очень хотелось сыграть в новом фильме Марка Захарова, так появился Жакоб.
• Парик, который носит Абдулов изначально изготавливался для актрисы Елены Аминовой, исполняющей роль ассистентки Калиостро Лоренцы. Но он показался ей недостаточно пышным. Сцену, где Жакоб снимает перед Фимкой парик предложил сам Абдулов.

• Роль знаменитого авантюриста и магистра тайных сил в сценарии писалась специально для Олега Янковского, но он из суеверных соображений отказался сниматься. В начале 30-х годов повесть собрались экранизировать в Америке, но в самом начале работы произошло ДТП, в который погиб актёр, отобранный на роль графа Калиостро.
• Отказался от роли чародея и Никита Михалков, сославшись на занятость. Режиссёр Марк Захаров приехал на спектакль "Отелло" гастролировавшего в Москве грузинского театра им. К. Марджанишвили. Роль Калиостро он предложил исполнителю роли Яго в этом спектакле Нодару Мгалоблишвили. Тот также отверг предложение, ведь по-русски он говорил с сильным грузинским акцентом. Но его удалось переубедить после того, как озвучивать его согласился великий Армен Джигарханян. Правда, перед съёмкой, актёр на всякий случай поставил в храме свечку.
• В фильме предполагалось в небольших сценах снять исполнительниц основных женских ролей: Елену Валюшкину, Елена Амиинову и Александру Захарову обнажёнными. Елена Аминова от предложения отказалась, выразив эротизм персонажа другими средствами. Откровенные сцены с Александрой Захаровой были сняты, но вырезаны. Елену Валюшкину уговорил сняться нагой Александр Абдулов, посулив, что она станет секс-символом Советского Союза. В фильме эти кадры выглядят очень целомудренно.
• Изначально хореограф фильма для номера оживления статуи поставил с актрисой Еленой Аминовой танец живота. Режиссёр, посмотрев результат, промолвил: "Вы хотите, чтобы меня посадили?"

• Актёр Александр Михайлов, несмотря на свой молодой возраст, к началу съёмок сыграл уже в 4-х фильмах, в том числе Ромео и молодого Михаила Ломоносова. После съёмок "Формулы любви" он нашёл свою любовь и женился на актрисе Елене Черняк. В 1987 году супруги уходят из театра, поступают в Свято-Тихоновский гуманитарный университет и создают песенный дуэт, вместе выступают с сольными концертами духовных песнопений. По окончанию университета Александр становится бакалавром религиоведения. В конце 2000-х супруги возвращаются в театр.
• Композитора Геннадия Гладкова, написавшего чудесную музыку к фильму, называли талисманом режиссёра Марка Захарова. В фильме он сыграл эпизодическую роль слуги. Также мы видим часто вместо ног актёра Нодара Мгалоблишвили ноги композитора Геннадия Гладкова. Дело в том, что в самом начале съёмок, Нодар восхитил своим пением проходящую мимо красавицу. Желая познакомиться с поклонницей поближе, Нодар спрыгнул со второго этажа, но неудачно приземлился и сломал ногу. Увидев актёра в гипсе Марк Захаров чуть было не лишился чувств. На помощь пришёл оператор фильма Владимир Нахабцев, который стал снимать героя фильма монтажно.
• За три недели до съёмок три ребра сломала и исполнительница роли тётушки неподражаемая восьмидесятилетняя Татьяна Пельцер. Но она скрыла это обстоятельство от съёмочной группы корсетом.
• Палец на съёмках сломала и дочь Марка Захарова Александра, но даже после того отважно продолжала танцевать.
• Режиссёр фильма Марк Анатольевич Захаров, легендарный руководитель театра Ленком, не очень верил в способности своей дочери, но исполнении роли Фимки ему понравилась. После выхода на экраны фильма Александра Марковна стала получать хорошие роли и в театре Ленком, постепенно став театральной и кинозвездой.
• Во время съёмок Александр Абдулов отказался от помощи каскадёров. Он сам управлял лошадьми, везущими карету, обмотав края поводьев вокруг своего сапога. Однажды лошади понесли, артист чуть не погиб, но вовремя успел сбросить сапог и, хотя и улетел в кусты, но всё-же отделался лёгким испугом.
• Александр Абдулов и Семён Фарада влюбились по уши в Елену Аминову и однажды, пока она спала, пробрались к ней в комнату и всю усыпали цветами. Фарада хотел поразить знойную актрису, прокатив её на машине, но получил выговор от своей жены Марии Полицеймако.
• В знаменитом дуэте исполнения песни "Уно моменто" за Семёна Фараду поёт Геннадий Гладков. Сама песня представляет из себя бессмысленный набор итальянских слов. Сочинил музыку и слова Геннадий Гладков. Слова часто неверно приписывают Юлию Киму, который написал под псевдонимом Михайлов тексты для других песен из фильма.
• Марк Захаров получил не только зрительскую любовь, но и Приз за лучшую режиссуру на XI ВКФ телевизионных фильмов в Москве (1985)
• Фильм "Формула любви" вышел на телеэкраны страны 30 декабря 1984 года и сразу стал всенародно любимым. Диалоги фильма ушли в народ и цитируются также часто как диалоги из фильмов Рязанова или Гайдая. Анонсировала выход фильма телепрограмма "Кинопанорама", в которой приняли участие создатели фильма.

ЦИТАТЫ ИЗ ФИЛЬМА

— Голова всё может.
— В особенности, если это голова великого магистра.

— Стыдитесь. Вот Маргадон — дикий человек. И то выучил. Маргадон!
— Учиться всегда сгодится, трудиться должна девица, не плюй в колодец — пригодится. И как говориться.

— Держи билет. Дома-то есть кто?
— Бабушка.
— Здоровья-то крепкого?
— Ага.
— Ничего. Может, переживет.

— Какой ты меркантильный, Маргадон… О душе бы подумал!
— О душе? О душе… О душе… Мария.

— …Из стран Рождения река
По царству Жизни протекает,
Играет бегом челнока
И в Вечность исчезает…
Каково сказано, тётушка?
— Про речку? Хорошо… Сходил бы, искупался. Иль окуньков бы половил.

— Я вам про что толкую? Про смысл бытия! Для чего живет человек на земле? Скажите!
— Как же так сразу? И потом — где живет?…
Ежели у нас, в Смоленской губернии, это одно… А ежели в Тамбовской — другое…

— Знаю, о ком ты грезишь! Срам! Перед людьми стыдно…
— Это Вы о ком?
— О ком! О бабе каменной, вот о ком! Вся дворня уже смеётся!

— Вона, опять у нашего парня ипохондрия сделалась!
— Пора. Ипохондрия всегда на закате делается.
— Отчего же на закате, Степан Степанович?
— От глупых сомнений, Фимка.
— Вот глядит человек на солнышко и думает: взойдёт оно завтра аль не взойдёт?

— «Любовь», Фимка, у них слово «амор»! И глазами так…
— Амор…

— Простыл наш батюшка, простыл касатик! Перекупалси.
— Заголосила! Да не простыл наш батюшка, а с глузды двинулся!

— Никакое это не произведение, а Содом с Гоморрой!
— Разве их две? Вроде одна…
— Чего одна?
— Одна Гоморра.

— Это Жазель. Француженка. Я признал её. По ноге.
— Не, это не Жазель! Жазель была брюнетка, а эта вся белая.

— На голову жалуется.
— Это хорошо. Лёгкие дышат, сердце стучит.
— А голова?
— А голова предмет тёмный и исследованию не подлежит.

— Откушать просим, доктор, чем бог послал.
— Откушать можно. Коли доктор сыт, так и больному легче.

— Ипохондрия есть жестокое любострастие, которое содержит дух в непрерывном печальном положении. Тут медицина знает разные средства, лучшее из которых и самое безвредное — беседа.
— Слово лечит, разговор мысли отгоняет.

— Клопов?! Великий человек! Магистр!.. И клопов?!
— Так они, сударь, не разбирают, кто магистр, а кто не магистр.

— Есть люди, которым дорого просвещение!

— Жуткий город. Девок нет, в карты никто не играет.
В трактире украл серебряную ложку, никто и не заметил. Посчитали, что ее и не было!

— Варварская игра, дикое место, меня тянет на родину.
— А где ваша родина?
— Не знаю. Я родился на корабле, но куда он плыл и откуда, никто не помнит.

— А где вы родились, Жакоб?
— Я вообще еще не родился.
— Не родились?
— Нет.
— И как вы дальше думаете?

— Силь ву пле, дорогие гости, силь ву пле… Же ву при, авек плезир…
Господи прости, от страха все слова повыскакивали… Алексис, они что, по-нашему совсем не понимают?

— Хороший человек…
— Солонку спёр.
— И не побрезговал…

— Дядь Степан, ихний кучер на меня в лорнет посмотрел, чего это он, а?
— Чего-чего… Зрение слабое.
— Бедненький.

— Степан! Степан, у гостя карета сломалась.
— Вижу, барин. Ось полетела.
— И спицы менять надо…
— За сколько сделаешь?
— За день сделаю.
— А за два?
— Ну… Сделаем и за два.
— А за пять дней?
— Ежели постараться… можно и за пять.
— А за десять?
— Ну, барин, ты задачи ставишь… За десять ден одному не справиться. Тут помощник нужен. Гомо сапиенс…

— Эта песня о бедном рыбаке, который поплыл из Неаполя в бурное море.
А его бедная девушка ждала на берегу, ждала-ждала, пока не дождалась.
Она сбросила с себя последнюю одежду и…
тоже бросилась в бурное море.
И сея пучина поглотила ея в один момент.
В общем, все умерли.

— Ален ноби, ностра алис! Что означает — если один человек построил, другой завсегда разобрать может!

— Кто ест мало, живет долго, ибо ножом и вилкой роем мы могилу себе.
— Мудро.

— Обо мне придумано столько небылиц, что я устаю их опровергать.
Между тем биография моя проста и обычна.
Родился я в Месопотамии, две тысячи сто двадцать пять лет тому назад.
Вас, вероятно, изумляет столь древняя дата моего рождения?
— Нет, не изумляет.
У нас писарь в уезде был, в пачпортах год рождения одной только циферкой обозначал.
Чернила, шельмец, вишь, экономил. Потом дело прояснилось, его в острог, а пачпорта переделывать уж не стали. Документ все-таки.
Ефимцев, купец, третьего года рождения записан от Рождества Христова,
Куликов — второго… Кутякин — первого.
— Да, много их тут, долгожителей.

— От пальца не прикуривают, врать не буду. А искры из глаз летят…

— Ну, я вам доложу, был фейерверк… Все сено сжег. Да какое сено! Чистый клевер…
— Да ладно врать-то! Чистый клевер… У вас всё осокой заросло, да лопухами.
— Что вы такое говорите, Феодосья Ивановна, у меня воз сена стоит десять рублей.
— Стоит-то оно стоит, да никто ж его не покупает! У вас же совсем никудышное сено! Разве что горит хорошо.

— Видите эту вилку?
— Ну?
— Хотите, я ее съем?
— Сделайте такое одолжение.

— Да! Это от души… Замечательно. Достойно восхищения.
Ложки у меня пациенты много раз глотали, не скрою, но вот чтоб так, обедом…
На десерт… и острый предмет… замечательно!
За это вам наша искренняя сердечная благодарность.
Ежели, конечно, кроме железных предметов ещё и фарфор можете употребить…
Тогда просто нет слов!

— Теряю былую лёгкость!
— После ужина — грибочки, после грибочков — блинчики…

— Жуткое селение.
Двери не запирают.
Вчера спросил у ключницы 3 рубля, дала, мерзавка!
И не спросила, когда отдам!

— Откушать изволите?
— Как называется?
— Оладушки.

— Селянка, у тебя бабушка есть?
— Нет.
— Сиротка, значит.

— Подь сюды. Хочешь большой, но чистой любви?
— Да кто ж её не хочет?
— Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал.

— Она не одна придет, она с кузнецом придет.
— С каким кузнецом?
— С дядей моим, Степан Степанычем. Он мне заместо отца, кузнец наш.
— А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен.
Что я, лошадь, чтоль? Зачем нам кузнец?

— Это ты разболтал?
— Что вы, магистр? Я был нем как рыба…
— Лжешь!
— Нет.
— И быть тебе за это рыбой. Мерзкой скользкой…
— Да, но обещали котом…
— Не достоин!


— Если когда-нибудь, в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? Я не буду знать, что ответить..

— Меня предупреждали, что пребывание в России действует разлагающе на неокрепшие умы.

— Куда сдадите?
— В участок. А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!
— Весь?

— А как он с Вами разговаривает? Вы, человек, достигший вершин лондонского дна…

— Человек хочет быть обманутым, запомни это.
Все обманывают всех, но делают это слишком примитивно.
Я один превратил обман в высокое искусство, поэтому стал знаменит.

— Значит, я ставлю ультиматум…
— Да. А я захожу сзади.

— И если мы завтра не уедем — я сбегу.
— И не побоитесь?
— Для бегства у меня хватит мужества.

— «Лабор ист ест ипсе волюмпас». Что означает: Труд — уже сам по себе есть наслаждение!

— Я все понял, Жакоб. Все пришельцы в Россию будут гибнуть под Смоленском.

— Дядя Степан, помог бы ты им, а? Ну грех смеяться над убогими, ну посмотри на них.
Подневольные ж люди. Одной рыбой питаются.

— Что вы говорите такое, тетушка? Сами же учили: на чужой каравай рот не разевай!
— Дак мало ли я глупостей-то говорю? А потом, когда человек любит, он чужих советов не слушает!

— Не спится?
— Да… Вот. Люблю прогулки на рассвете.
— Сразу на двух конях? Седалища не хватит.

— Я всё понял. Вы, сударь, обманщик и злодей!

— Что же вы медлите, сударь?
Вы — гость, вам положено стрелять первым.

— Надеюсь, застрелиться в присутствии гостя не противоречит вашим обычаям?

— Маргадон. Один надо было зарядить.
— А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон.
— Конечно. Если бы я был честный человек, сколько бы народу в Европе полегло. Ужас!

— Стрелялся, стало быть, у нас некий помещик Кузякин. Приставил пистолет ко лбу, стрельнул раз — осечка! Стрельнул другой — осечка! Э, думает, видно не судьба! И точно! Продал пистолет, а он у него дорогой был, с каменьями. Продал пистолет, да на радостях напился… а уж потом спьяну упал в сугроб да замерз…
— Это он к тому говорит, что каждому свой срок установлен и торопить его не надо.

— Тем более что организм ваш, батенька, совсем расстроен неправильным образом жизни. Печень вялая, сердечко шалит… Как вы с ним две тыщи лет протянули, не пойму! Кончать надо с хиромантией, дружок!

— У вас в Италии мята есть?
— Ну откуда в Италии мята? Видел я их Италию на карте, сапог сапогом, и все!

— Ему плохо?
— Нет, ему хорошо.
— Хорошо?
— Живым всё хорошо.

— Мы, граф, соседям сказали, что материализация состоялась. Чтобы ваш авторитет не уронить. Вот, мол, было изваяние, а теперь стала Марья Ивановна. Многие верят.

— Алёша! Алёш, ну до того ли сейчас господину Калиостро?
— До того, до того.
Ну, как там наш папенька?
Папенька согласился.

— Это замечательно. Когда уходишь от погони, ни о чём другом уже не думаешь.